А.В. Карельский, анализируя аспекты отношения романтизма к социально-политическим последствиям революционных преобразований в Европе на рубеже XVIII-XIX вв., постулировал важные методологические положения, основное содержание которых заключается в следующем: «… романтизм, при всех его внутренних резких противоречиях и кажущихся непоследовательностях, в целом был именно революционным переворотом в художественной мысли Европы», «романтический культ личности — гениальной и исключительной — был … реакцией самозащиты против устанавливающегося торжества массовости, против угрозы духовного

угнетения. … для понимания сути и сердца романтизма надо четко осознавать, что все прочие его восстания были производными от этого главного — восстания Личности, бунта против всякого посягновения и притязания на ее абсолютную суверенность, …в этом суть романтического переворота в духовной истории», «зримое присутствие воли творческого субъекта в каждой монаде художественного мира стало практически обязательным элементом языка и структуры всего высокого искусства XX века» [Карельский 1992а: 187].

Цель реферата – рассмотрение предпосылок формирования в романтической эстетике Фр. Шлегеля концептуально значимых для немецкой и европейской литературы понятий «божественной справедливости» и «слепой судьбы», оказавших влияние на жанровую специфику немецкой драмы, на переосмысление традиционных отношений в системе «автор – произведение – реципиент/читатель».

Фридрих Шлегель рассматривает отношение человека и судьбы в драме в ранней работе «Об изучении греческой поэзии» («Ueber das Studium der griechischen Poesie») 1796-97 года. В этой штудии он определяет античную, то есть «эстетическую» трагедию как идеал, в которой, по Шлегелю, наличествует «совершенная гармония» («hоеchste Harmonie») в отношениях между человеком и роком, и противопоставляет ей современную, опирающуюся на модель шекспировского «Гамлета» «философскую» трагедию, которая, однако, изображает человечество и рок в абсолютных противоречиях (im vollkommnen Streit») и порождает чувство отчаяния («Gefuehl der Verzweiflung») [Schlegel Fr. I: 248]. Эстетическая трагедия в понимании Шлегеля это «высшая, совершенная поэзия…, а ее конечный результат есть воплощение совершенной гармонии» [

Schlegel Fr. I: 246].

В целях понимания эстетической позиции Фр. Шлегеля целесообразно привести более подробную цитату: «Вероятно не найдется другого столь полного воплощения невыразимой дисгармонии, составляющей собственно предмет философской трагедии, чем безграничная диспропорция между мыслящей и действующей силой, как в характере Гамлета. Тотальное впечатление от этой трагедии есть максимум отчаяния. Все другие впечатления, которые по отдельности казались великими и важными, меркнут, как тривиальные, перед тем, что предстает здесь как последний и единственный результат бытия и мысли, перед вечным колоссальным диссонансом, который бесконечно разъединяет человечество и судьбу» (перевод наш – А.С.) (« Es gibt vielleicht keine vollkommnere Darstellung der unaufloeslichen Disharmonie, welche der eigentliche Gegenstand der philosophischen Tragoedie ist, als ein so graenzenloses Missverhaeltnis der denkenden und der taetigen Kraft, wie in Hamlets Charakter. Der Totaleindruck dieser Tragoedie ist ein Maximum der Verzweiflung. Alle Eindruecke, welche einzeln gross und wichtig schienen, verschwinden als trivial vor dem, was hier als das letzte, einzige Resultat alles Seins und Denkens erscheint; vor der ewigen Kolossalen Dissonanz, welche die Menschheit und das Schicksal unendlich trennt» [

Schlegel Fr. I: 248]

).

Данная цитата вносит существенное уточнение в сущностное понимание Шлегелем категории конфликтности в современной ему литературе. Р. Бауэр выявил, что Фр. Шлегель употребляет как синонимы пары понятий судьба-необходимость, человечество-свобода [Bauer 1964: 243]. Отсюда, по Шлегелю, «колоссальный диссонанс» между человечеством и судьбой, или в других категориях между свободой и необходимостью, детерминирует всю глубину и непреодолимость расхождения между думающим и действующим началом в характере Гамлета. Иными словами, для Фр. Шлегеля внутренний конфликт современного протагониста реализуется через непрекращающееся столкновение человека и судьбы.

В этой ранней работе Фр. Шлегель допускает, что охарактеризованная им «философская трагедия» представляет собой переходную форму, которая в отдаленном будущем восстановит целостный идеал греческой трагедии и гармонические отношения между человеком и судьбой [Жирмунский 1996: 138]; однако в последующих работах недвусмысленно отражается убеждение ученого в принципиальном отличии современной литературы от античной и его переход на позиции историзма в оценке этих двух явлений. В итоге, констатирует Э. Белер, братья Шлегель убеждаются «в полной несовместимости классической трагедии с духом аутентичной современности» [

Behler 1990: 19].

Примечательно в этом отношении

Полезные статьи:

История любви Александра Пушкина и Натальи Гончаровой
Наталию Гончарову называли злым гением великого поэта и обвиняли в его смерти. Утверждали, что она никогда не любила Пушкина и ничего не понимала в поэзии. Говорили, что их брак был браком по расчету. Никто не хотел замечать, что Пушкин и ...

Традиции плутовского и романтического романа в «Ярмарке тщеславия».
Надо сказать, что Теккерей своими двумя портретами героинь показал две традиции в своем романе – романтическую (Эмилия) и плутовскую (Бекки). Причем сюжетными линиями обеих девушек Теккерей развенчивает обе традиции. И та, и другая по-сво ...

Философская лирика В.С. Соловьева
Владимир Соловьев - поэт, публицист, критик и философ, сын известного русского историка, профессора Московского университета Сергея Михайловича Соловьева, своим творчеством оказал сильнейшее влияние на формирование философских и эстетичес ...