Существенным отличием Чехова-Чехонте от Чехова второго периода является сфера наблюдения и воспроизведения. Чехонте не шел дальше мелочей обыденного, заурядного существования тех кругов общества, которые живут элементарной, почти зоологической жизнью. Но когда критика подняла самосознание молодого писателя и внушила ему высокое представление о благородных сторонах его тонкого и чуткого таланта, он решил подняться в своем художественном анализе, стал захватывать высшие стороны жизни и отражать общественные течения. На общем характере этого позднейшего творчества, начало которого можно отнести к появлению «Скучной истории» (1888), ярко сказалась та мрачная полоса отчаяния и безнадежной тоски, которая в 80-х годах охватила наиболее чуткие элементы русского общества. Восьмидесятые годы характеризуются сознанием русской интеллигенции, что она совершенно бессильна побороть косность окружающей среды, что безмерно расстояние между ее идеалами и мрачно-серым, беспросветным фоном живой русской действительности. В этой живой действительности народ еще пребывал в каменном периоде, средние классы еще не вышли из мрака «темного царства», а в сферах направляющих резко обрывались традиции и настроения «эпохи великих реформ». Все это, конечно, не было чем-нибудь особенно новым для чутких элементов русского общества, которые и в предшествующий период семидесятых годов сознавали всю неприглядность тогдашней «действительности». Но тогда русскую интеллигенцию окрылял особенный нервный подъем, который вселял бодрость и уверенность.

В 80-х годах эта бодрость совершенно исчезла и заменилась сознанием банкротства пред реальным ходом истории. Отсюда нарождение целого поколения, часть которого утратила самое стремление к идеалу и слилась с окружающей пошлостью, а часть дала ряд неврастеников, «нытиков», безвольных, бесцветных, проникнутых сознанием, что силу косности не сломишь, и способных только всем надоедать жалобами на свою беспомощность и ненужность. Этот-то период неврастенической расслабленности русского общества и нашел в лице Чехова своего художественного историка. Именно историка: это очень важно для понимания Чехова. Он отнесся к своей задаче не как человек, который хочет поведать о глубоко его волнующем горе, а как посторонний, который наблюдает известное явление и только заботится о том, чтобы возможно вернее изобразить его. То, что принято у нас называть «идейным творчеством», то есть желание в художественной форме выразить свое общественное миросозерцание, чуждо Чехову и по натуре его, слишком аналитической и меланхолической, и по тем условиям, при которых сложились его литературные представления и вкусы.

А.И. Камчатский и А.А. Смирнов высказывают противоположное мнение: «В сознании многих читателей и литературоведов укоренилось мнение о противоположности творческих принципов «позднего» и «раннего» Чехова. В упрощенном виде это выражается в представлении о том, что Антоша Чехонте потешал публику смешными рассказиками и сценками, а Антон Павлович Чехов стал задумываться над серьезными проблемами жизни… Как это ни покажется странным и даже парадоксальным, но единство раннего и позднего этапов обеспечивается прежде всего единством героя: герой Антоши Чехонте также строит иллюзии, так же сочиняется и сочиняет себе других людей, как и герой Антона Павловича… Нам кажется, что именно принцип скрытой иронии, на котором построены рассмотренные рассказы, оказался наиболее плодотворным и получил наиболее интенсивное и широкое развитие в позднейшем чеховском творчестве. Другие же принципы поэтики были забыты, что, возможно, и породило представление о пропасти, разделяющей два периода творчества Чехова».

Не нужно знать интимную биографию Чехова, чтобы видеть, что пору так называемого «идейного брожения» он никогда не переживал. На всем пространстве его сочинений, где, кажется, нет ни одной подробности русской жизни так или иначе не затронутой, вы не найдете ни одного описания студенческой сходки или тех принципиальных споров до бела дня, которые так характерны для русской молодежи. Идейной стороной русской жизни Чехов заинтересовался уже в ту пору, когда восприимчивость слабеет и «опыт жизни» делает и самые пылкие натуры несколько апатичными в поисках миросозерцания.

Полезные статьи:

Сопоставление сюжетов «Тени» Шварца и Андерсена
Пьесу "Тень" Е.Л. Шварц написал в 1940 году. Тексту пьесы предшествует эпиграф – цитата из сказки Андерсена и цитата из его автобиографии Тем самым Шварц открыто ссылается на датского сказочника, подчеркивает близость своего про ...

Вывод
Лопе де Вега творил до конца своей жизни. За несколько дней до смерти он написал великолепную поэму «Золотой век». Он прославил свой народ, его национальную историю, описывая легким, изящным стихом события и нравы современности или строги ...

Дунайская Русь в исторических источниках
Чем же объясняется столь тесная взаимосвязь русского эпоса с преданиями германских и славянских народов Средней Европы? Заимствование не объясняло уже того уровня, который раскрыл в своих работах Веселовский, – совпадения генеалогий герое ...