Изучение художественного мышления писателя на основе аналитической психологии представляется особенно актуальным для современного исследователя, помогая понять не только закономерности и тайну воздействия произведения искусства на читателя, но и характер мировосприятия его творца.

Художественный мир балладной поэзии Гете представлен, как своеобразная мифопоэтическая модель Бытия, как символическая, многоуровневая организация целого, в бесконечных нишах которого зашифрована информация о первоистоках. Поэт и натурфилософ, Гете обнаруживает реально выраженную сущность любого явления в соотнесении с вечно живыми «празаконами»: «прарастение» – в «листе», где свернута вся метаморфоза растения; «праживотное» (Urtier) - в «скелете».

Гете вводит в свою терминологию категорию «первообраза» (Urbild); рассматривая и выделяя основные компоненты жанра баллады, поэт делает вывод о балладе как о праформе (lebendiges Ur-Ei) всей существующей поэзии. Поэтому в его художественном «Бытии» – а оно само по себе уже символ по отношению к конкретной действительности – существует как бы второй уровень символизации – уровень художественной «прареальности».

Сила воздействия искусства, по убеждению швейцарского психолога и философа К.Г.Юнга, - в актуализации этого второго глубинного уровня, в обращении к вечным и общечеловеческим архетипам. Под термином «архетипы» имеются в виду образы, присутствующие в глубине человеческого духа, выявленные из беспокойных глубин бессознательного. Юнг пользуется понятием «архетип» для обозначения тех универсальных символов, которые обладают наибольшим постоянством и действенностью.[1] Одним из таких символов, по мнению Юнга, является архетип младенца.

Анализируя динамику развития архетипа младенца в балладной поэзии Гете, представляется наиболее целесообразным обратиться к балладам«Дикая розочка», «Лесной царь», «Кладоискатель» [2]. На примерах балладной поэзии можно проследить, как художественный образ становится символом, носителем «памяти культуры», архетипом или выражением коллективного бессознательного.

Гете удается глубоко постичь сущность пратрагедии любви и адекватно раскрыть ее в незатейливой, на первый взгляд, наивно-детской балладе «Дикая розочка» (Heidenroslein).

В свое время С.Цвейгу баллада Гете «Дикая розочка» показалась «слишком примитивной и незначительной», он считал, это стихотворение необходимо даже исключить из собрания сочинений немецкого поэта. [3]

Однако, рассмотрение образов дикой розочки и мальчика, увидевшего и сломавшего цветок, как архетипичных образов-символов, как элементов «прареальности», указывает на своего рода «выход» образа за собственные пределы, на присутствие некоего глубинного смысла, и позволяет предложить новое прочтение текста баллады.

Уже со второй строфы, когда цветок и мальчик ведут диалог, где мальчик угрожает, что сломает цветок, а роза, в свою очередь, сообщает о сопротивлении, - мы ощущаем, что событие происходит не в сфере реального, а смысл рассказа необходимо искать в подтексте. Ключ к пониманию содержания произведения следует искать в его народном прототипе; его сохранила «память» народной песни.

Источником и своеобразным импульсом к созданию баллады Гете «Дикая розочка» послужил текст народной песни, опубликованной в 1602 г. Паулем фон Эльстом. Уже в начальном стихе этой песни дается сравнение девушки с цветком: “Sie gleicht wohl einem Rosenstock” (“Она подобна стеблю розы”), “Sie bluhet wie ein Roslein“ (“Она цветет как розочка”). [4]

А. Н. Веселовский в монографии “Историческая поэтика” отмечает, что роза в западной народной поэзии рассматривается, как символ красавицы. Исследователь также указывает на достаточно распространенную параллель, ссылаясь в качестве примера на немецкую народную песню: “Da brach der Reiter einen grunen Zweig/ Und machte das Madchen zu seinem Weib…”(“Тут всадник сломал зеленую ветку / И сделал девушку своей женой…”). Приведенный фрагмент показывает: “любить” в фольклорной интерпретации означает не только «связаться», «привязаться» (дуб склоняется к березке, как парень к девушке). “Любить” имеет и иной оттенок смысла – «топтать», «сломать». [5]

Названная интерпретация: «любить» – значит, «топтать», «ломать», типична для фольклора европейских народов. В западной народной поэзии получил довольно широкое распространение образ виноградника, который кто-то попортил, обобрал. Как повсеместно распространенный, может рассматриваться и образ сорванных, срубленных, сломанных деревца или ветки. Так, в польских, литовских песнях мы встречаем: срубить деревцо – взять девушку замуж: “ не вызревшей рябинушки нельзя заломать, не выросшей девушки нельзя замуж взять”. В русских народных песнях девушка сравнивается с калиной: девушку берут, жених ломает калину. 6

Учитывая приведенное выше замечание, можно с основательностью утверждать: событие, изображенное в “Дикой розочке” Гете, обнаруживает образность в духе разобранной выше символики, веками формировавшейся в фольклорной песенной традиции: ломать – любить, розочка – девушка. Оно покоится на почве тех «созвучий» природы и человека, на которых построен народно-поэтический параллелизм. Когда эти «созвучия», эта параллель вошли в обиход народного предания, параллель стала символом. Символ многозначен, как многозначно слово, емко вбирающее в себя возможности для новых откровений мысли. “Дикая розочка” превращается в символ интерпретации судьбы девушки. Не случайно Гете создает образ розы эпитетами, которые можно употребить по отношению к девушке: “jung” – “нежная”, ”юная”; “morgenschon” – “прекрасна, как утренняя заря”. Мальчика же Гете характеризует определением “wilde Knabe”– «дикий, необузданный, буйный, яростный, бешеный», символизирующим необузданную страсть, отчетливо проступающее мужское начало.

Полезные статьи:

На приступ городов
Эти города построены для тебя. Они Радостно ждут твой приход Распахнуты двери домов, и столы Уже накрыты к обеду. В январе 1921 года аугсбургская газета в последний раз напечатала рецензию Брехта. Он окончательно стал мюнхенцем и нач ...

Творчество Франсуа Мориака
Франсуа Мориак родился в «столице вин» 11 октября 1885 года. Род Мориаков восходит к землепашцам и купцам — торговцам деревом и сукном, людям среднего достатка и строгих правил. Отец его, Жан Поль Мориак, поэт по призванию, деловой челове ...

Классификация символов Стефана Малларме
Все символы, которые Стефан Малларме использовал в своем творчестве, можно классифицировать, то есть разделить на несколько групп, согласно тому, что эти символы обозначают. 1) Символы поэтической деятельности . В некоторых стихотворени ...