И при жизни, оба героя не интересовались ничем, что выходит за рамки игры. Один живет только шахматами, другой – картами. В связи с этим можно вспомнить слова Ю.М. Лотмана, сказанные по поводу карточной игры, но они в не меньшей мере могут относиться и к Лужину: «Специфика карточной игры в ее сущности связана с ее двойной природой. С одной стороны, карточная игра есть игра, то есть представляет собой модель конфликтной ситуации. В этом смысле она выступает в своем единстве как аналог некоторых реальных конфликтных ситуаций. Внутри себя она имеет правила, включающие иерархическую систему относительных ценностей отдельных карт и правила их сочетаемостей, которые в совокупности образуют ситуации «выигрыша» и «проигрыша»[3].

Карточная игра включает конфликтную ситуацию не только внутри себя, но и является самим предметом конфликта между реальной и нереальной жизнью. «Так играли они лето и зиму, весну и осень. Дряхлый мир покорно нес тяжелое ярмо бесконечного существования и то краснел от крови, то обливался слезами, оглашая свой путь в пространстве стонами больных, голодных и обиженных. Слабые отголоски этой тревожной и чуждой жизни приносил с собой Николай Дмитриевич. Он иногда запаздывал и входил в то время, когда все уже сидели за разложенным столом и карты розовым веером выделялись на его зеленой поверхности . В общем, однако, к игре относились серьезно и вдумчиво. Карты давно уже потеряли в их глазах значение бездушной материи, и каждая масть, а в масти каждая карта в отдельности, была строго индивидуальна и жила своей обособленной жизнью. Масти были любимые и нелюбимые, счастливые и несчастливые. Карты комбинировались бесконечно разнообразно, и разнообразие это не поддавалось ни анализу, ни правилам, но было в то же время закономерно. И в закономерности этой заключалась жизнь карт, особая от жизни игравших в них людей. Люди хотели и добивались от них своего, а карты делали свое, как будто они имели свою волю, свои вкусы, симпатии и капризы»[4].

То же самое вполне можно сказать и о шахматной игре, которая явилась смыслом жизни Лужина. «Но шахматы были безжалостны, они держали и втягивали его. В этом ужас, но в этом была и единственная гармония, ибо, что есть в мире, кроме шахмат? Туман, неизвестно небытие .». Для него реальная жизнь слилась с игрой в шахматы, и без шахматной игры он не мог представить себе свое существование. У Лужина в какой-то момент люди начинают ассоциироваться с шахматными фигурками, так же как и карты были для Масленникова не просто какими-то предметами.

Полезные статьи:

Страсти и переживания людей в мире искусства в романах О де Бальзака «Утраченные иллюзии » и И.С. Тургенева «Дворянское гнездо»
… Мысль Бальзака о растлении талантов, о судьбе духовных ценностей в товарном мире нашла свое развитие.[15, 82] Но здесь – другая сторона проблемы. В одном из кругов парижского ада, не менее мрачного, чем дантовский, в «мире аристократич ...

Общее понятие о лунном пейзаже
Луна богата силою внушенья, Вокруг нее всегда витает тайна Бальмонт Лунный, или как его еще называют «лунарный», пейзаж является разновидностью пейзажа по источнику света. Его антиподом является солярный (солнечный) пейзаж. Такое проти ...

Проблема соотношения красоты внешней и внутренней
Эта проблема занимает особое место в творчестве О. Уайльда. В «Мальчике-звезде» писатель весьма последовательно отстаивает принцип неразрывности внешней и внутренней красоты человека, и иллюстрирует мысль о том, что основой нравственност ...